КРЫША ЕДЕТ

– Ой, да это просто крыша у тебя едет! Отстань от меня, сынок! Дай мне хоть пять минут отдохнуть! Я устала после работы.

– Мам, а что значит «крыша едет»? У меня ведь нет крыши. Крыши у домов бывают, а не у людей.

– Говорю тебе – отстань! Иди у папы спроси. Папа у нас умный, он стихи пишет. Он тебе и объяснит – нарочито громко воскликнула Витина мама так, чтобы было слышно в соседней комнате, где работал писателем Витин отец. В слова «стихи пишет» она вложила столько язвительности, что с лихвой хватило бы и на десятерых начинающих поэтов, чтобы вдохновить их на философскую лирику и заставить надолго (если не навсегда) забыть о лирике любовной. Маленький Витя бегом прибежал к отцу, сидящему за рабочим столом, и обхватил его за ногу.

– Папа, а что значит «крыша едет»?

– О, это очень интересно! Это Настоящее Чудо! Слушай, сынок – с большой теплотой откликнулся Витин отец. – Давным-давно, когда не существовало еще на Земле такого выражения, жил-был один великий маг и астролог. И вот, как-то раз, пришел к нему в гости его ученик. Астролог жил очень скромно, в деревянной хижине, стоявшей в отдалении от других домов, и любил ночами жечь костёр. Он любил ночь больше, чем день, потому что умел чувствовать мысли других людей. Каждый, кто умеет читать мысли, поймет, что вместе с этой чудесной способностью в его жизнь постучалась и печаль – чужие мысли не спрашивали у него разрешения, а приходили ему на ум сами, без спроса, даже тогда, когда ему хотелось подумать о чём-то своём. И в итоге ничего своего у него вообще не осталось. «Да и не было никогда ничего своего» – пришла к нему однажды утешительная, но такая же чужая мысль. Поэтому днём, когда все люди вокруг слишком много думали о своих насущных земных делах, астролог очень мучился от того, что ему приходилось погружаться во всю эту чужую без-смысленную суету людских забот и тревог. Но сейчас была тёмная-тёмная ночь и все люди крепко спали. На небе не было ни облачка. И ученик застал астролога неподвижно лежащим на траве возле догорающего костра. Учитель лежал на спине с вытянутыми вдоль тела руками, а его длинные и тонкие «музыкальные» пальцы слегка касались травинок, колышущихся от лёгкого дуновения тёплого ветра. Он, без сомнения, заметил, ощутил приход ученика, но никак не подал виду, а продолжал лежать с обращенным к небу лицом. В глазах его и, казалось, в самом его Сердце, отражались мириады звёзд. Если бы не едва уловимое очень медленное дыхание, его легко можно было бы принять за мертвеца. Хотя, на самом деле, он, конечно, был намного живее нас с тобой, сынок.   

– А как это – живее нас с тобой, папа? – заинтересованно спросил маленький Витя.

– Ну, это значит, что он осознавал себя в тонком мире сознания, который живёт намного-намного дольше, чем существует этот смертный мир грубой материи, видимый нашими глазами. Потом поймешь – ответил отец и продолжал. – Ученик тихо лег на траву неподалеку от Учителя и поднял глаза к бескрайнему небу.

– Раз уж ты пришел – неожиданно раздался негромкий и вдохновенный голос Учителя, – то я открою тебе одну великую тайну. – Он сказал это так спокойно и размеренно, что любому, смотрящему на него со стороны, становилось ясно, что таких великих тайн у него великое множество и поэтому делиться ими ему совсем не жалко. Ну, или можно сказать, что тайна была всего лишь одна Единственная, но настолько необъятная, что отрезать от нее по кусочку, как от безграничного торта, и угощать гостей можно было сколько Душе угодно. – Помнишь, я говорил тебе о том, что наш эгоцентрически настроенный ум делает с нами много странных и даже страшных вещей. И одна из самых страшных, если не самая страшная, заключается в том, что он создаёт полную иллюзию стабильности, неизменности форм окружающей нас Вселенной, начиная от формы нашего тела и заканчивая иллюзией стабильности, неизменности самой Планеты Земля, Луны, Солнца, звёзд и так далее. Ум называет все формы словами, и сам этот процесс называния словом как бы замораживает, лишает каждую форму в нашем восприятии ее естественного природного свойства текучести, изменчивости. И вдобавок к этому, он создает иллюзию того, что мы сами движемся, а гигантские живые существа – Планета Земля, Солнце, Луна и звёзды будто бы стоят на своих местах неподвижно. Вот это и есть самое страшное. По сути, воспринимать мир таким образом – это означает воспринимать мир мёртвых. Ведь важнейшее отличие Прекрасной Божественной Реальности от мира мёртвых умников как раз и заключается в том, что Живая Реальность всегда течёт и трансформируется, она динамична, а вовсе не похожа на собрание пыльных экспонатов в коллекции какого-нибудь музея. Видишь вон то дерево?

– Вижу – ответил ученик, проследив за указательным пальцем Учителя.

– Сначала повтори волшебное заклинание, которому я тебя учил, чтобы входить в состояние внутреннего Безмолвия. А потом лежи полностью неподвижно и постоянно смотри поверх этого дерева на Луну, вообще не отводя взгляда.

– Хорошо. А сколько секунд или минут мне так смотреть?

– Как только ты перестанешь думать и войдешь в нужное состояние спокойного ума, ты мгновенно осознаешь, насколько смешной вопрос ты мне сейчас задавал – загадочно ответил Учитель. – И твой смех станет Знаком твоего Великого Осознания. 

– А что это было за заклинание? – с интересом спросил Витя.

– Оно было точно такое же, как то, которому я учил тебя тогда на рыбалке, когда мы еще не были вегетарианцами, помнишь, когда нужно было очень внимательно смотреть на поплавок, чтобы не проворонить, когда он начнёт двигаться и, при этом, ещё и не уснуть?

– Ааа, да, я вспомнил – ответил мальчик и произнес заклинание, которому учил его отец.

   И тут с маленьким Витей случилось нечто удивительное. Воспоминание о рыбалке и пристальном наблюдении за поплавком как бы наложилось на картину, нарисованную его воображением от рассказа отца. Вдруг он как бы перенёсся в другое измерение и почувствовал, что это он сам лежит рядом с отцом на траве и смотрит в ночное звездное небо поверх верхушки старой яблони, растущей в их саду. А прямо перед ним во всём своём великолепии сияла царица Луна. Луч его Внимания был настолько привлечен немыслимой Красотой Луны и пропастью иссиня-черного звёздного неба, что когда Луна начала плавно двигаться, как бы перетекая между верхушками неподвижных яблоневых ветвей, он почти физически ощутил какую-то чудесную нитевидную силу, исходящую из его живота. Эта невидимая сила связывала его с Луной и со всем звёздным небом, а через него уходила вниз – куда-то, казалось, вглубь Земли. Вся темная поверхность Земли, которую он воспринимал боковым зрением и чем-то еще вообще неведомым, вместе с лесом, полем и даже старым прудом, при этом ощущалась как нечто полностью слитое с ним самим, со всем его телом. Это было ощущение чего-то настолько родного и древнего, которое можно сравнить разве что с возвращением домой из далекого путешествия, когда уставший путник полностью сливается со своей любимой постелью, с той лишь разницей, что крышей в этом родном доме служило звёздное небо.  Плавное, еле заметное движение Луны по небу между ветвями вызывало какое-то очень приятное и слегка щекочущее ощущение в области живота. И, в конце концов, Витя не выдержал. «Крыша едет» – тихонько засмеялся он, улыбаясь отцу.

 

Ночь и раннее утро полнолуния в созвездии Близнецов 29 декабря 2020 года. Планета Земля.